Неточные совпадения
Я вдруг повернулся и бросился
бежать… К нему, к ним, разумеется! Но
из залы еще воротился на одну секунду.
— Митя, отведи меня… возьми меня, Митя, — в бессилии проговорила Грушенька. Митя кинулся к ней, схватил ее на руки и
побежал со своею драгоценною добычей за занавески. «Ну уж я теперь уйду», — подумал Калганов и, выйдя
из голубой комнаты, притворил за собою обе половинки дверей. Но пир в
зале гремел и продолжался, загремел еще пуще. Митя положил Грушеньку на кровать и впился в ее губы поцелуем.
Между тем испуганные слуги разбудили мою мать; она бросилась
из своей спальни ко мне в комнату, но в дверях между гостиной и залой была остановлена казаком. Она вскрикнула, я вздрогнул и
побежал туда. Полицмейстер оставил бумаги и вышел со мной в
залу. Он извинился перед моей матерью, пропустил ее, разругал казака, который был не виноват, и воротился к бумагам.
— Ах, боже мой! — воскликнула она радостно и почти
бегом было
побежала гостю навстречу, но в дверях
из гостиной в
залу она, как бы одумавшись, приостановилась. Павел входил, держа себя прямо и серьезно.
Взглянув на головы, которые высовывались
из дверей передней и коридора, не в силах более удерживаться, рысью
побежал через
залу в своем новом сюртуке с блестящими золотыми пуговицами.
Нет, надо
бежать. Но как же уехать
из Петербурга, не видав ничего, кроме нумера гостиницы и устричной
залы Елисеева? Ведь есть, вероятно, что-нибудь и поинтереснее. Есть умственное движение, есть публицистика, литература, искусство, жизнь. Наконец, найдутся старые знакомые, товарищи, которых хотелось бы повидать…
Я вдруг очнулся. Как? я выиграл в этот вечер сто тысяч флоринов! Да к чему же мне больше? Я бросился на билеты, скомкал их в карман, не считая, загреб все мое золото, все свертки и
побежал из воксала. Кругом все смеялись, когда я проходил по
залам, глядя на мои оттопыренные карманы и на неровную походку от тяжести золота. Я думаю, его было гораздо более полупуда. Несколько рук протянулись ко мне; я раздавал горстями, сколько захватывалось. Два жида остановили меня у выхода.
Например, освещение на бале так слабо, что едва различаешь лица и костюмы, толпа гостей так жидка, что Загорецкому, вместо того чтобы «пропасть», по тексту комедии, то есть уклониться куда-нибудь в толпу, от брани Хлестовой, приходится
бежать через всю пустую
залу,
из углов которой, как будто
из любопытства, выглядывают какие-то два-три лица.
Дальнейшее наше знакомство тут и прекратилось, потому что картина упала перед нами. Все встали, встал и я; все пошли, пошел и я в прежнее место. Но мои соседи по зрительству были люди другой комплекс ции, нежели прежние: они не пили пуншу, ели яблоки, кои и я ел, обтирались, вышедши
из душной
залы, обтирался и я."В театр, в театр!"закричали они и
побежали. Пошел и я медленно, рассуждая:"ну, уж этот театр! буду его помнить!"Купил снова билет и снова заплатил полтора рубля.
(Елизавета
бежит в буфет. Варвара несколько секунд стоит, закрыв глаза. Мелания и Павлин —
из зала. Варвара скрывается в дверь направо.)
Когда окончилось это чтение, Хвалынцев пробрался в коридор, который был полон народом. Едва успел Константин Семенович перекинуться кое с кем
из знакомых несколькими словами, как мимо него понеслась огромная гурьба, с криками: «на сходку! на сходку! в актовую
залу!» Студенты
бежали, опережая друг друга. Увлеченный общим потоком, и Хвалынцев направился туда же.
— Таня! а Таня!..
Беги скорее сюда! Погляди, кто приехал-то! — раздался
из залы радостный и громкий голос Стрешневой-тетки.
Несколько девочек бросились
бегом за водою
из залы. Тетя Леля опустилась на лавку подле дрожащей, как лист, трепещущей среднеотделенки.
Когда они доехали до Рыбацкого, короткий осенний день уже начал меркнуть. В окнах бодростинского дома светились огни. На крыльце приезжие встретились со слугами, которые
бежали с пустою суповою вазой: господа кушали. В передней, где они спросили о здоровье Ларисы,
из столовой
залы был слышен говор многих голосов, между которыми можно было отличить голос Висленева. О приезжих, вероятно, тотчас доложили, потому что в
зале мгновенно стихло и послышался голос Глафиры: «проводить их во флигель».
Я начала опять искать Clémence. Смотрю направо, налево, нет ее нигде. Так мне стало досадно, что я прозевала на мерзкую L***. И Домбрович исчез. Но вместо него вылез откуда-то Кучкин. Я сейчас же вышла
из залы и
бегом побежала в фойе. Там еще было много народу. Все пары сидели вдоль стен боковой
залы.
Первою мыслью было вырвать свою руку
из руки графа и
бежать,
бежать без оглядки от него,
из этой
залы, от всех этих людей, чуть не вслух говоривших...